Молодым семьям все чаще приходится решать проблему бесплодия

03.04.2013

В Латвии запустили программу помощи: ЭКО можно сделать за государственные деньги.

Когда Татьяна и Олег узнали, что у них не может быть детей, за плечами было 8 лет брака, а возраст их приближался к 30 годам. Взяв в долг у родителей, пара сделала ЭКО. С первого раза не вышло. Когда возвращали одолженную тысячу, параллельно копили на новую процедуру. Таких процедур было шесть. У семьи нет машины, скромно обставлено жилье, в отпуске они не были уже много лет. Зато у них теперь есть Даник. Ему три года. Не забей пара тревогу пять лет назад, не пришлось бы влезать в долги: сейчас в Латвии действует программа финансовой помощи. Правда, на всех ее не хватает: бесплодие стало бичом современных молодых семей.

Не прошло и полугода с тех пор, как в Латвии начала действовать государственная программа искусственного оплодотворения, как выяснилось, что выделяемых средств не хватает на всех бездетных. Хотя в 2012 году на программу «лечения бесплодия» планировалось выделить 1,1 млн. латов, в 2013 году – 2,8 млн. латов, в 2014-м – 3,5 млн. латов.

На днях министр здравоохранения Ингрида Цирцене заявила, что следует увеличить финансирование искусственного оплодотворения из госбюджета. Мнения налогоплательщиков разделились. От «бесплодие – бич современного общества, и оплачивать ЭКО только женщинам до 37 лет – это дискриминация» до «это расплата за распутный образ жизни, и нечего на них деньги тратить». Нас удивило, что так много людей, судя по комментариям в DELFI, настроенных против.

– Люди в нашем обществе очень злые, – объясняет такие высказывания гинеколог Волдемар Леиньш. – Те, кто не сталкивался с такой проблемой, не знают, что это такое. Они думают, что на бюджетные деньги было бы лучше что-то построить, очередной мост например.

Доктор Волдемар Леиньш был первым, кто в 1995 году осуществил в Латвии процедуру ЭКО (экстракорпоральное оплодотворение, дословно – оплодотворение вне тела). Продолжает он практиковать и сегодня. С ним, как с одним из самых авторитетных специалистов, мы и поговорили о моральной и технической стороне вопроса.

– Знаете, когда я только начал ЭКО в Латвии, я был во многих министерских кабинетах, – продолжает Волдемар Леиньш, – я был в Сейме много раз, в Рижской думе. Везде я говорил, что надо это делать, потому что демографическая ситуация очень плохая. Один раз у меня спросили: «Ну, сколько это может стоить?» Я сказал, что 1000–1500 латов. Ответ был такой: «Если они не могут себе позволить потратить 1500, как они будут растить этого ребенка?» И я тогда сказал: «А вы можете положить на тумбочку 1500 латов, жить половой жизнью с женой, а если она не забеременеет, эти 1500 латов выбросить? И в следующий раз, если не получится, опять 1500 латов выбросить?» Они не понимали даже суть этой процедуры, что многие пары вынуждены повторять попытку по нескольку раз. Поэтому в 1997 году, когда я начинал, от официальных властей не было никакого ответа. А ведь ЭКО входит в программу улучшения демографической ситуации. Сейчас, например, в Эстонии уже 3–4% всех детей рождается после ЭКО. Там государство тоже оплачивает все, и уже давно. Потому что они думают о будущем.

Закон все посчитал

– О детях из пробирки в Интернете чего только не пишут. Начиная с того, что они лучше учатся, и заканчивая тем, что у них чаще случается ожирение, гипертония, повышение сахара в крови.
– Это неправда. Первому искусственно зачатому человеку сейчас исполнилось 34 года. Сейчас такие дети рождаются уже миллионами. В пробирке мы делаем только оплодотворение. Все остальное происходит у женщины в матке. При родах патология у малышей составляет 3–4%, столько же, сколько и в случае естественного зачатия. Многие женщины после ЭКО идут к другому врачу, становятся на учет и никто не знает, каким образом она забеременела.
– Закон наш определил четко: оплачивается ЭКО только женщинам до 37 лет. А ведь для сорокалетних это тем более последний шанс. Что вы, как специалист, скажете на такое ограничение?
– Это не ограничение. Женщина может родить даже в 60, если она хочет. Наша самая старшая пациентка, которая живет в Швеции, родила в 55 лет. Разница в том, кому процедуру оплачивает государство, а кто должен платить свои деньги. Во многих странах есть ограничение в 35–37 лет. Когда у нас в Латвии начали дискуссию на эту тему, я предлагал даже 33 года.
– Почему?
– Потому что качество яйцеклетки в 37 лет уже не такое, как в 30. Если ЭКО делает женщина после 37 лет, то мы даем 15% на то, что она забеременеет. А если она приходит в 30 лет, мы даем ей 40–45% шансов на успех. Так почему государство должно платить за плохой результат? Мы можем истратить миллионы и получим одну беременность. Государство же хочет потратить деньги так, чтобы была наибольшая эффективность. Женщине дано от природы определенное количество яйцеклеток, которое каждый месяц уменьшается. И в один момент их становится очень мало и они плохого качества. И в этот момент государство говорит: нет, вы должны были раньше об этом думать. Но, раньше государство не оплачивало никому.
– Да и не было у нас такой возможности. Сколько лет в Латвии уже практикуется ЭКО?
– Я сделал первую операцию в 1995 году. А в 1997 году у моей пациентки впервые в Латвии родилась после ЭКО двойня – мальчик и девочка.
– При ЭКО вообще часто рождается двойня. Потому что для надежности женщине «подсаживают» сразу две, а то и три оплодотворенных яйцеклетки?
– Мы обычно спрашиваем у пациентов, сколько они хотят, чтобы мы им ввели эмбрионов. По закону можно ставить до трех эмбрионов. Но в последнее время мы чаще вводим один. Потому что даже двойню трудно вынашивать.

Инструмент в руках Господа

– От чего или от кого все-таки зависит успех или неудача ЭКО?
– Я всегда говорю, что единственный человек, от которого это зависит – женщина, пришедшая ко мне на ЭКО. Потому что мы физиологически все сделаем – получим оплодотворенную яйцеклетку и поставим ее в полость матки. Но я не Бог, я не умею делать жизнь. Когда я провел свое первое ЭКО в Латвии, тогда было много бесед с церковью. И один из священников задал мне вопрос: «Сколько процентов беременность после такой операции?» Поскольку в Латвии еще не с чем было сравнивать, я ответил, что в мире это 35–40%. Он сказал: «Тогда все в порядке, ты – инструмент в руках Бога. Если Он захочет, то беременность будет, а ты только механически делаешь эту работу».
– А от психологии тут тоже что-то зависит?
– Раньше, когда наше государство еще не оплачивало эту процедуру, мы в своей клинике каждый год под Рождество разыгрывали примерно 10–15 тысяч латов между пациентами. В октябре мы объявляли о таком розыгрыше, люди записывались, мы делали жеребьевку, и 10–15 пар получали возможность бесплатного ЭКО. У этих пар беременность наступала в 70% случаев. И знаете почему? Потому что им не надо было платить. Над ними не довлела мысль, что они пять лет копили эти деньги, а ничего может не получиться.
– Можно заказать пол ребенка в пробирке?
– Нет. Технически это возможно, но законом запрещено. Это можно делать, если есть определенные болезни, которые генетически передаются только мужчинам или женщинам этой семьи. Тогда берется эмбрион (в состоянии одной клетки) и смотрится, какие у него хромосомы – мужские или женские. Выбирается нужный пол и потом эмбрион вводится в матку.
– Почему закон запрещает всем желающим выбирать пол ребенка?
– Потому что на этой почве может возникнуть бизнес. Пара будет платить за пол ребенка. Это этически неприемлемо.

www.mklat.lv